Со скоростью черепахи

Со скоростью черепахи

Маршал Вобан вел штурм, строя укрепления!

Французского маршала Себастьяна Вобана справедливо относят к числу величайших военных инженеров в истории. Его «постепенное наступление» позволяло практически гарантированно и в заранее спрогнозированные сроки взять любую крепость. Обкатка этой тактики производилась при Маастрихте.

Начавшаяся в 1672 году Голландская война была довольно странной, поскольку протестантские Голландия и Бранденбург действовали в союзе с католическими Испанией и Священной Римской империей. А противостояли им «закадычные враги» Англия и Фран­ция с примкнувшей к ним Швецией.

 «Сожжем побольше пороху, прольем поменьше крови»

После захвата Гента и Брюсселя, когда удача улыбнулась французам, Людовик XIV решил лично возглавить войска, чтобы овладеть Маастрихтом. Город находится на реке Маас и был защищен б-тысячным испано-голландским гар­низоном под командованием Жака де Фарио. Городские стены со стороны долины прикрывались тремя рядами бастионов, угловых укреплений и кронверков. Расположенная на холме крепость Святого Петра являлась своего рода ключом к этому комплексу укреплений.

Возглавляемые королем главные силы французов (около 30 тысяч) об­ложили расположенный на левом берегу город, а на противоположном берегу расположился 6-тысячный корпус Тюренна.

Осада началась 13 июня 1673 года и велась по методам, которые ранее ис­пользовали находившиеся на турецкой службе итальянские инженеры. Вобан ознакомился с этими методами заочно, систематизировав отрывочные све­дения, фигурировавшие в отчетах во­евавших против османов австрийских генералов. Теперь эти знания сле­довало использовать на практике.

Традиционная осада европейского типа обычно сводилась к обстрелам и ведению подкопов под стены. В опре­деленный момент, когда защитники были достаточно ослаблены артил­лерийским огнем, подведенные под стены мины взрывались и войска устремлялись на штурм крепости. Сра­батывала эта схема далеко не всегда: осажденные тоже стреляли из пушек, ремонтировали разрушенные участки стен, вели контрподкопы.

Вобан как руководитель осады не от­казывался от перечисленных методов, но главную ставку сделал на парал­лельные траншеи. Первый окоп рыли на недосягаемом для артиллерии рас­стоянии. Затем под небольшим углом от него, по направлению крепости вели следующую траншею. Далее при помощи зигзагообразных ходов со­общения рыли вторую и третью линии окопов, в конце концов приближаясь чуть ли не вплотную к противнику. С этого минимального расстояния можно было в короткие сроки за­ложить мину под вражеские стены, не дав защитникам времени для ведения контрподкопа. И в любом случае про­стреливаемая зона, которую требо­валось пересечь штурмующим, сокра­щалась до минимума.

Естественно, прокладка траншей велась под грохот орудий, что, соб­ственно, Вобан и сформулировал в своем афоризме: «Сожжем побольше пороху, прольем поменьше крови».

 Гибель д’Артаньяна

Но интересы Людовика XIV не во всем совпадали с интересами его лучшего военного инженера. В понимании мо­нарха — чем больше крови заплачено за победу, тем больше славы. Поэтому на штурм король настроился еще до того, как Вобан полностью реализовал свои замыслы.

Утром 18 июня 26 батарей осаж­дающих начали растянувшуюся на 36 часов артиллерийскую подготовку, под прикрытием которой саперы про­должали рыть траншеи.

Когда канонада затихла, французская пехота рывком пересекла прострели­ваемое пространство и, захватив кре­пость Святого Петра, развернула на Маастрихт трофейные пушки. Однако Вобан настоял на том, чтобы отложить общий штурм, подведя траншеи еще ближе к городу. Терпения короля хватило до 24 июня, когда он распоря­дился начать штурм.

Вспомогательные атаки велись на правом и левом флангах — против района Вик и Брюссельских ворот. Главный же удар наносился у Тонгрских ворот, которые открывали прямой доступ в город, но были хорошо за­щищены угловыми укреплениями, между которыми располагались ра­велин и гласис. Здесь предстояло дей­ствовать королевским мушкетерам во главе с капитаном д’Артаньяном и отряду английских волонтеров вне­брачного сына Карла II герцога Монмута (здесь сражался и будущий знаменитый полководец герцог Мальборо). В оже­сточенном бою штурмующие овладели равелином и непонятным по своим функциям прилагающим строением типа «сарай». С наступлением темноты схватка затихла.

На следующий день голландцы ра­велин отбили. И тогда д’Артаньян повел своих мушкетеров в контратаку, в ко­торой и погиб, получив пулю в голову. Формально защитники штурм от­разили. Но уже 26-го Маастрихт сдался.

Официально объявили, что капиту­ляция явилась результатом осущест­вленного под руководством короля приступа. Хотя все понимали, что дело в «параллельных траншеях».

 Урок для Петра и его «птенцов»

С 1677 года Вобан руководил воз­ведением пограничных крепостей, за­щищавших рубежи Франции. И одно­временно продолжал разрабатывать тактику «постепенного наступления».

Современники отмечали, что в теории эта тактика выглядела уяз­вимой, поскольку никто не может пред­усмотреть все многообразие условий, в которых возводилась конкретная твердыня. Но странное дело — как только доходило до практики, Вобан ухитрялся взять любую вражескую крепость. А французские пограничные твердыни обычно оказывались врагу не по зубам.

В 1703-м, за четыре года до смерти, Вобан получил звание маршала. В За­падной Европе полыхала Война за ис­панское наследство. В Балтийском же регионе шла Северная война.

Петр I часто называл своих генералов «вобанами» сначала иронично, а потом вполне даже серьезно. Взятие самим царем Мариенбурга (1701), Нотебурга (1702), Ниеншанца (1703) и Нарвы (1704), Шереметевым — Риги (1710), Апраксиным — Выборга и Кексгольма (1710) также вписано в историю осадного искусства.

Противник Петра Карл XII был сто­ронником наступательной тактики. Вероятно, по этой причине шведская армия не могла похвастаться успешными осадами. Небольшая кре­пость Веприк с гарнизоном в 1,5 тысячи регулярных русских войск больше недели держалась против 30-тысячной армии, считавшейся лучшей в Европе (1708). Взять более сильную Полтаву шведы вообще не смогли (1709). Сам Карл XII погиб у норвежской крепости Фридрихштадт при осмотре парал­лельной траншеи (1718).

Вобан не оставил посвященного «постепенному наступлению» обоб­щающего труда. И вообще из трех эле­ментов его тактики — артиллерийские обстрелы, подземно-минная война, па­раллельные траншеи — лишь авторство последнего с натягом принадлежит самому маршалу. Но если говорить об осаде крепостей как искусстве со­относить эти три элемента примени­тельно к конкретной твердыне, то здесь ему действительно не было равных.

 От неспешной войны к кровавым «мясорубкам»

Наиболее востребованным опыт Вобана оказался в русско-турецких войнах, поскольку, проигрывая по­левые сражения, османы, как правило, стойко держались в укрепленных пунктах. И даже французская наука не всегда помогала их оттуда выбить, по­скольку в фортификационных работах воины султана толк знали. Самая эф­фектная из русских побед — штурм Из­маила Суворовым (1790) — никак не под­ходила под критерии «постепенного наступления». И наоборот, прово­дившиеся по заветам Вобана осады Очакова (1788), Браилова (1809), Рущука (1810) завершились приступами, в первом из которых русские понесли несоразмерные потери, а в двух других крепости взять не сумели.

Зато русские полностью переиграли англо-французов в минно-подземной борьбе при обороне Севастополя. Ру­ководивший инженерными работами полковник Тотлебен нейтрализовал попытки французов подвести парал­лельные траншеи на расстояние более ста метров. Для этого он укрепил бре­венчатым частоколом первую линию русских траншей, далее обустроил не­большие окопы для наблюдателей с заготовленными на случай вражеского прорыва минными зарядами и под­крепил все третьей линией траншей также с бревенчатым частоколом.

Блестящим эпилогом осадных войн по Вобану можно считать битву за Порт- Артур (1904). С помощью параллельных траншей японцы приближались к русским укреплениям до дистанции 40-50 метров, после чего защитники либо обстреливали их из минометов, либо скатывали по желобам круглые морские мины, либо придумывали еще какое-нибудь «ноу-хау».

Скорострельные винтовки, пулеметы и минометы, с одной стороны, за­ставили пехоту зарываться в землю, а с другой — обесценили идею парал­лельных траншей как плацдарма для атаки. Ненужными они оказались и для взятия крепостей, которые из-за раз­вития тяжелой артиллерии все глубже зарывались в землю. Наступала новая эра железа и бетона, дотов и дзотов. И вообще на смену «постепенному насту­плению» пришли «кровавые мясорубки».

Максим ЛУКОШКОВ