Непобедимый и непреклонный

Непобедимый и непреклонный

Николай I называл Паскевича своим наставником

Царствование Николая, закончившееся поражением в Крымской войне, не принесло России такой славы, как правление Петра Великого или Екатерины II. Поэтому имена полководцев николаевской эпохи мы вспоминаем реже других.

Но и среди них есть немало про­славленных воинов, одержи­вавших большие победы. Например, генерал-фельдмаршал Иван Паскевич — один из четырех в российской исто­рии полных кавалеров ордена Святого Георгия.

Бравый казачок

Иван Паскевич родился в 1782 году на Полтавщине, где его отец, Федор Григо­рьевич, владел небольшим имением на три деревни и 500 душ крепостных и служил по судебной части. Паскевичи вели свой род от запорожского казака Пасько, дослужившегося до старшины в войске Богдана Хмельницкого.

Мать Ивана Паскевича — Анна Коробовская — тоже происходила из небо­гатых дворян, только из-под Могилева. Родители дали Ивану и его младшему брату Степану неплохое домашнее образование и смогли пристроить в столичный Пажеский корпус. Тогда это учебное заведение еще не было военным и готовило к придворной службе. Но это, видимо, вполне соот­ветствовало мирному характеру отца.

В Пажеском корпусе не слишком много внимания уделяли наукам, от­давая предпочтение танцам, этикету и прочим придворным хитростям. К счастью, в Петербурге проживал де­душка Паскевичей Григорий Иванович. Он не поскупился на учителей, ко­торые, как могли, восполняли пробелы в образовании братьев. Зато к пыш­ности екатерининского двора юный Иван привык с малолетства, о чем с удовольствием вспоминал даже в ста­рости.

Пребывание поблизости от короно­ванных особ оказалось для Паскевича счастливым билетом. Незадолго до выпуска из корпуса в 1800 году он по­пался на глаза Павлу I. Чем именно он приглянулся императору, неизвестно. Однако государь повелел «бравого ка­зачка» назначить своим лейб-пажом. Через некоторое время Паскевич был выпущен поручиком Преображенского полка и назначен флигель-адъютантом императора. Неслыханная удача для провинциала!

Паскевич много времени находился при особе императора, присутствовал при вахт-парадах, разводах караула, смотрах и учениях. Павел часто от­правлял молодого поручика с поруче­ниями в войска и доверял проверить, как быстро вводятся строевые ново­введения.

Увы, блестящая карьера, замая­чившая было перед юношей, едва не пресеклась после свержения Павла. Александр I не слишком жаловал отцовских выдвиженцев, так что какое-то время Паскевич маялся в столице без дела.

«Штрафбат»

Весной 1805 года Паскевичу пред­ложили сменить безделье в гвардии на службу в войсках. В Петербурге бедному полтавскому дворянину ждать повышения по службе пришлось бы долго, а намечавшаяся война с Турцией могла не только открыть дорогу к славе, но и стать хорошей школой. Па­скевич отбыл в Южную армию в рас­поряжение старого екатерининского генерала Ивана Михельсона.

Здесь Паскевич получил первые боевые награды — орден Святого Владимира 4-й степени и золотую саблю «За храбрость». Сменивший Михельсона фельдмаршал Александр Прозоровский держал молодого по­ручика при себе порученцем. Паскевич дважды побывал в Стамбуле, где решил вопрос об обмене военнопленными. За это его произвели в капитаны, а ту­рецкий султан за проявленный русским офицером такт пожаловал ему орден.

По возвращении Паскевич отпро­сился в войска. Он был ранен при осаде Браилова, отличился в сражении под Татарицей и был награжден орденом Святой Анны 2-й степени. Затем уча­ствовал в штурме Базарджика, отбил опасную контратаку турок при осаде Варны. В 28 лет он был на хорошем счету у начальства и популярен у солдат.

В 1810 году Паскевич получил чин ге­нерал-майора. Молодому генералу по­ручили сформировать из проштрафив­шихся солдат и офицеров специальный полк, вместо того чтобы за незначи­тельные провинности отправлять в арестантские роты или отставлять от службы. В начале 1811 года Орловский полк был готов к боевым действиям.

Опыт признали успешным. В крат­чайшие сроки Паскевич смог сделать из вчерашних «штрафников» образ­цовых солдат. Паскевичу разрешили сформировать по такому же принципу целую бригаду. Впоследствии бригада разрослась до дивизии и геройски проявила себя в войне против Напо­леона. Благодаря успеху этой затеи, на Паскевича обратил внимание генерал Багратион, что во многом определило дальнейшую карьеру Ивана Федо­ровича.

В гуще боя

Едва французские войска перешли Неман в июне 1812 года, как 26-я ди­визия Паскевича была назначена Ба­гратионом в авангард своих войск, на­правлявшихся на соединение с армией Барклая-де-Толли. Несмотря на то что при отступлении авангарду сражаться выпадает нечасто, Паскевич со своими солдатами все же смог найти способ от­личиться в боях при Салтановке, Смо­ленске и Колоцком монастыре.

Залогом успеха в стратегическом плане Паскевич считал неукосни­тельное и точное выполнение при­казов вышестоящего начальства, знание командирами своего маневра и железную дисциплину нижних чинов. Впрочем, не отрицал он и суворов­ского постулата о том, что до солдат надо доводить замысел командования, хотя бы и в самых общих чертах.

Для себя Паскевич довольно рано выбрал такую манеру руководства во­йсками, при которой командир должен находиться в самой гуще событий, а возможно, и в первой линии. Это по­зволяло ему лучше чувствовать на­пряжение боя, предел возможностей своих подчиненных, личным примером увлекать их за собой.

Все это Паскевич продемонстри­ровал в Бородинской битве, где его 2б-я дивизия обороняла от войск па­сынка Наполеона Евгения Богарнэ Курганную батарею. Имея 6000 че­ловек при 18 орудиях против 35 000 и 80 пушек, русский генерал трижды водил своих людей в штыковые атаки и даже помогал соседям. Одну лошадь под Паскевичем убили во время руко­пашной схватки, вторую — ядром. Сам он не получил ни царапины и удержал позицию до подхода подкреплений. К тому моменту, когда французы пре­кратили атаки на Курганную батарею, в строю оставалось не более 500 солдат 2б-й дивизии при семи орудиях.

В сражении под Красным Паскевич возглавил штыковую атаку трех пе­хотных полков, опрокинувших ко­лонны маршала Нея, дрался под Вязьмой, Борисовом и еще в десятке сражений. Затем участвовал в Загра­ничном походе русской армии, не раз получал награды, как российские, так и прусские, австрийские, шведские. Осо­бенно славился Паскевич умением на­лаживать отношения с союзниками, ко­торых многие генералы справедливо недолюбливали.

За отличие под Дрезденом и Гам­бургом Иван Федорович был отмечен самыми высокими орденами, после Лейпцига получил чин генерал-лейте­нанта. Войну с Наполеоном Паскевич закончил в Париже, куда вошел во главе своей дивизии после капиту­ляции французской столицы.

Госпожа удача

Неподалеку от Парижа произошло самое важное в жизни Паскевича со­бытие. Во время смотра войск в Витри Александр I представил его своему младшему брату Николаю со словами: «Познакомься с одним из лучших ге­нералов моей армии, которого я еще не успел поблагодарить за его от­личную службу». Это было настоящей удачей — в мирное время незнатный и небогатый генерал наверняка был бы оттерт от двора более именитыми са­новниками.

Но дружба, завязавшаяся с братом императора, сделала свое дело. Часами Николай просиживал вместе с Паскевичем за картами, снова и снова переигрывая кампании 1812, 1813 и 1814 годов. Правда, генерал не­одобрительно отозвался об армейской реформе, затеянной генералом Арак­чеевым. Паскевич никогда не одобрял муштры, полагая, что от нее тупеют не только нижние чины, но и офицеры.

Взятие Эривани войсками Паскевича в 1827 году Вскоре Паскевича отправили в Смо­ленск командовать 2-й гренадерской дивизией.

А в 1817 году о Паскевиче вспомнили в Петербурге. Вдова Павла I Мария Фе­доровна поручила ему сопровождать великого князя Михаила в зарубежных поездках. Тогда же он женился на Ели­завете Грибоедовой (троюродной сестре автора «Горя от ума»). В браке у них родились сын и три дочери.

Неожиданная смерть Александра I круто изменила судьбу Паскевича. Взо­шедший на престол Николай I тут же вспомнил о молодом генерале, с ко­торым познакомился в Париже. Первой милостью было назначение Паскевича членом суда, разбиравшего престу­пления декабристов.

Затем его отправили на Кавказ, где шла война с Персией. Паскевич должен был как бы помогать генералу Ермолову, но на самом деле Николай хотел избавиться от своенравного «проконсула Кавказа», а на его место поставить верного человека. Персы были разбиты, Ермолов отозван в Пе­тербург, а сам Паскевич получил титул графа Эриваньского и миллион рублей из выплаченной шахом контрибуции.

Так же успешно Паскевич справился и с турецкой угрозой. В войне 1828-1829 годов армия султана была разбита, а Порта подписала выгодный России мирный договор. Паскевич же, уже до­служившийся до звания генерала от инфантерии, стал еще и полным Геор­гиевским кавалером.

Князь Варшавский

На Паскевича, ставшего фельдмар­шалом, было возложено управление Кавказом. Однако долго наслаждаться мирной жизнью ему не пришлось. В Польше мятеж сторонников незави­симости перерос в полномасштабную войну, в которой Россия никак не могла разгромить мятежников.

Паскевич действовал быстро и ре­шительно: обойдя сильную армию поляков, он оттеснил противника к Варшаве и предложил сдаться. После отрицательного ответа был начат штурм. Многие осуждали Паскевича за излишне жесткое поведение при пере­говорах. Поляки просили время на раз­мышление, но главнокомандующий был непреклонен. На самом деле к осажденным на выручку двигался корпус Ромарино, и их соединения никак нельзя было допустить.

26 августа 1831 года Паскевич отправил донесение Николаю: «Варшава у ног Вашего Императорского Величества». После этого окончательный разгром восстания превратился в череду поли­цейских операций: у поляков не было возможности собраться с силами.

Паскевич был произведен в кня­жеское достоинство с именованием «Варшавский», а заодно назначен на­местником в Польше. Несколько раз националисты готовили на него поку­шение, но каждый раз удача была на стороне фельдмаршала. В укреплении авторитета российской власти на польской земле Паскевич всегда был так же тверд и решителен, как в бою, а потому смог утихомирить неспо­койный край.

Со времен польской кампании он стал непререкаемым авторитетом в военном деле России. Николай на­зывал его отцом-командиром, а слово Паскевича было решающим на протя­жении 25 лет.

Последняя капля

В 1848 году всю Европу сотрясали революции и национально-освободи­тельные войны. Огромная Австрийская империя, например, оказалась на краю гибели из-за венгерского восстания. В самые короткие сроки повстанцы создали боеспособную армию, разбили правительственные войска и заявили о независимости.

Зная отношение русского царя к ре­волюциям, император Франц Иосиф за­просил помощи у Николая. В Венгрию двинулась 150-тысячная армия Па­скевича. Двух месяцев ему хватило, чтобы разбить войска восставших и же­лезной рукой навести порядок. Многие ставят в вину Паскевичу излишнюю жесткость, проявленную его войсками в Венгрии.

Он отказывался заключать пере­мирия, обменивать пленных и при­нимал только безоговорочные капи­туляции венгерских частей. Однако такое обращение с мятежниками было вполне в духе времени. В 1850 году в Вене состоялся парад в честь полу­векового юбилея службы русского ко­мандующего. Австрийский император и прусский король возвели Паскевича в ранг фельдмаршала своих держав, а Николай I распорядился впредь ока­зывать ему почести, «какие воздаются только коронованным особам».

Но вскоре для русского оружия на­стали тяжелые времена. Началась Крымская война, к которой армия была совершенно не готова. Возможно, Паскевича справедливо упрекают в узости взглядов, нежелании за­мечать изменения в военной теории и практике, переоценке своих сил. Спра­ведливости ради отметим, что схожие претензии можно предъявить и всем его современникам. Такого неудачного для России исхода войны не ожидал никто.

С началом боевых действий 72-летний Паскевич был назначен ко­мандующим Западной армией. Однако толком ничего сделать он не» успел — был сильно контужен ядром. Старого фельдмаршала вернули в Польшу по­править здоровье, а заодно не допу­стить нового восстания.

Там Паскевич узнал о смерти Ни­колая, которого буквально бого­творил. Обострились старые бо­лезни, не добавляли радости и вести с театра военных действий. Последней каплей стало известие об оставлении войсками Севастополя в сентябре 1855 года. После этого Иван Федорович уже не вставал. Скончался Паскевич в январе 1856 года, к счастью, так и не узнав, что Россия признала на мирных переговорах в Париже свое пора­жение.

Борис ШАРОВ