Гильотина для оружейника
Самое бессмысленное покушение в истории Франции
В 1835 году по Парижу пошли слухи о готовящемся на короля Франции Луи-Филиппа I покушении. Затем появились и более точные сведения: короля непременно убьют во время празднования пятилетней годовщины Июльской революции.
К началу 1835 года политический строй июльской монархии содрогался от множества грандиозных финансовых скандалов, к которым король Луи-Филипп I, по сути, не имел никакого отношения. Однако газеты очень изобретательно обвиняли монарха во всех бедах, произошедших в стране за несколько лет его правления. Его упрекали не только в денежных махинациях. Нелестные статьи и заметки о хозяйственном кризисе, высоких налогах, безработице и огромном количестве иностранцев, бежавших во Францию из своих государств за лучшей жизнью, ежедневно появлялись на страницах бульварных изданий.
Секрет Полишинеля
Удивительно, но факт: свобода слова того времени позволяла французам бороться с властью таким вот незатейливым образом. Стоит при этом заметить, что Луи-Филипп придерживался передовых взглядов и относился к нападкам оппозиционеров философски. Он прекрасно понимал, что уважение к королевской власти потеряно навсегда и уже не вернется.
За несколько дней до запланированного пятилетнего юбилея Июльской революции сплетня о том, что короля непременно убьют, появилась в газетах. Теперь уже мало кто сомневался, что праздничный день вполне может закончиться похоронами. Французы нетерпеливо ждали начала юбилея, обсуждали грядущее убийство монарха и строили тактические версии, потому как место покушения тоже было известно.
28 июля в Париже должен пройти смотр национальной гвардии. Планировалось, что король в сопровождении сыновей, свиты и министров проедет верхом из Тюильри по парижским бульварам до площади Бастилии и вернется домой той же дорогой.
Полиции было известно о планах оппозиции даже точнее, чем всем остальным. Луи-Филиппа должны убить на пути из дворца, недалеко от театра «Амбигю-комик» (Theatre de I’Ambigu-Comique). Однако префект полиции Анри Жиске не стал принимать никаких чрезвычайных мер, чтобы защитить жизнь короля. Он решил, что всего предусмотреть все равно невозможно, и лишь предупредил об опасности сыновей Луи-Филиппа. Принцы и старый маршал Мортье, герцог Тревизский, решили окружить монарха во время движения, чтобы оградить его от пули.
Роковой день
Пышная праздничная процессия выехала из Тюильрий-ского дворца ровно в 9 утра. Король важно восседал на своем коне, блистая синим мундиром с лентой Почетного легиона через плечо. Он медленно двигался вслед за командующим национальной гвардии маршалом де Лобо, оцепленный кольцом принцев и маршалом Мортье. Кортеж замыкали министры, девятнадцать генералов, адъютанты и конвой.
К полудню шествие приблизилась к предполагаемому месту гибели короля, не спеша миновало театр «Ам-бигю-комик». Париж замер в предвкушении. Вопреки всеобщим ожиданиям, ничего экстремального не произошло. Парижане выдохнули с облегчением: король, слава богу, был жив и, не торопясь, выехал на бульвар дю Тампль.
Когда конвой окончательно потерял бдительность, в окне третьего этажа узенького дома появился дымок и загремели выстрелы. Они следовали один за другим с удивительной быстротой, сливаясь в единую канонаду. Боевые офицеры никак не могли понять, что происходит, началась паника. Вой толпы смешивался с непрекращаю-щимся залпом.
От страха конь короля, Режан, метнулся в сторону и встал на дыбы, защитив своим телом венценосного всадника. Дым рассеялся, повсюду валялись трупы. Ружейная канонада сразила насмерть 11 человек, а многие из 40 раненых скончались в тот же день. В луже крови, окруженный другими убитыми, лежал маршал Мортье. Старый вояка, как и обещал, прикрыл короля своим телом.
К счастью, Луи-Филипп был жив. Первая попавшая в него пуля лишь расцарапала ему лоб, вторая ранила лошадь. Несмотря на смертельный переполох, царивший на площади, король хранил хладнокровное спокойствие, помогая раненым.
Революционеры и изобретатель
Из окна дома все также кружил черный дым. Когда полицейские ворвались в квартиру, перед их глазами предстало многоствольное оружие, ранее никому не известное. На вертикальной деревянной раме крепко обосновалось сооружение из двадцати четырех ружей, с помощью винтов и рычагов позволяющее регулировать направление выстрелов смертоносного создания. Оно работало по принципу современного пулемета, из стволов можно было одновременно производить множество залпов. При помощи фитиля воспламенялся огонь и переходил от одного оружия к другому по общему шнуру. Стволы заряжались пулями и крупной дробью.
Гвардейцы задержали преступника по оставленным им кровавым следам. Он планировал скрыться через окно по веревке, но не успел. Только через час изобретатель, сильно пострадавший от взрыва собственной адской машины, смог давать показания.
Террористы — каста особая. Это фанатичные идеалисты, и от их безжалостных атак в большинстве случаев погибают ни в чем не повинные люди.
Жозеф Фиески, виновник смерти 18 человек, не был террористом. Этот веселый, жизнерадостный человек не испытывал к королю ни идейной, ни личной ненависти.
Он родился в 1790 году в корсиканском городке Мура-то, имел судимость за кражу и храбро воевал в рядах армии Наполеона в России. В Париже судьба свела его с революционно настроенными гражданами Мореем и Пепеном. Они наивно считали Луи-Филиппа кровавым деспотом и виновником всех бед французского государства. Заговорщики рассуждали так: если убить короля, тогда во Франции навсегда установится добродетельная республика, которая накормит народ, объявит новую войну русским и отомстит всем за поражение наполеоновской Франции. Однако никакого вооруженного восстания не планировалось. Морей и Пепен рассчитывали, что после смерти монарха народ сам бросится на баррикады и отвоюет вожделенную свободу.
Имели революционеры и свой план хозяйственно-экономической политики: они собирались проверить каждого состоятельного гражданина. Честно разбогатевшим будет оставлено некоторое количество денег, а все излишки непременно отправятся в государственную казну и послужат всеобщему благу.
Бессмысленная кровь
В дни процесса в зал суда рвался едва ли не весь Париж. Фиески хладнокровно рассказывал о подготовке кровавого акта, рассуждая о своем изобретении, как об очень полезном для армии. Он придумал эту адскую машину, опираясь на свой военный опыт. Если бы каждый солдат мог стрелять одновременно из десяти ружей, тогда даже небольшой гарнизон легко защитился бы от превосходящих сил противника.
Оружием заинтересовался Морей. Убить тирана — вот истинное предназначение адской машины. До того Жозеф
об этом даже не думал, но… почему бы нет? И он клятвенно пообещал Морею выполнить его просьбу. Ажиотаж тайной борьбы уже захлестнул Фиески с головой. Позже, на суде, он говорил, что является человеком слова. Что бы подумали о нем люди, не выполни он своего обещания? В результате 18 человек погибли, только чтобы не огорчать старину Морея.
Жозефа Фиески защищали самые известные адвокаты, доказывая суду, что корсиканец — человек ненормальный. Это, по сути, было недалеко от истины. А как еще сохранить ему жизнь, если не признать его невменяемым? Однако такая защита приводила подсудимого в ярость. Он кричал на адвокатов, перебивал их при каждом удобном случае и, вообще, вел себя странно, чем приводил галерку в неописуемый восторг.
Луи-Филипп очень хотел помиловать Жозефа Фиески.
За попытку убийства государя ему грозила страшная казнь: в таких случаях преступнику отрубали правую руку, заживо колесовали, сжигали останки, а пепел развеивали по ветру. Если бы вдова маршала Мортье обратилась к монарху с просьбой о прощении, отказа бы не последовало. Но герцогиня Тревизская такого желания не изъявила.
Королю ничего не оставалось делать, как только заменить мученическую смерть, назначенную судом пэров, на гильотину. Перед казнью Фиески принял священника, выпил рюмку рома и выкурил папиросу. Держался он мужественно.
19 февраля 1836 года у заставы Сен-Жак приговор привели в исполнение.
Конечно, нельзя с точностью сказать, что события 1835 года имели серьезные политические последствия. Но некоторые изменения в стране все-таки произошли. Правительство провело сентябрьские законы о печати, об оскорблении государя, о порядке судопроизводства в политических делах.
Июльская монархия упрочилась, популярность Луи-Фи-липпа возросла. Закончился очередной экономический кризис, повысилась рента. Однако народная любовь к спасшемуся монарху продержалась недолго. Один за другим последовали новые финансовые скандалы, виновником которых, естественно, вновь считали Луи-Филиппа. Почему-то именно этот монарх вызывал особое раздражение у современников.
Включая и не совсем крепких разумом изобретателей.
Ольга ПЕРУНОВСКАЯ
