Сухарева Башня
Москва в конце XVII века была одним из самых крупных городов мира, столицей огромного Московского государства. По количеству жителей (250 тысяч человек) она превосходила Рим, Париж, Лондон, Стамбул и уступала лишь Пекину. В многовековой истории архитектуры Москвы это один из счастливых периодов, когда возродилось множество высотных, башнеобразных сооружений: соборов и церквей, поставленных на высокие подклеты, многоярусных колоколен, проездных ворот, увенчанных надвратной церковью или высокой башней с шатровым покрытием. Назовем ряд сохранившихся архитектурных памятников: собор Богоявленского монастыря в Китай-городе и церковь Знамения на Шереметевом дворе в Белом городе, церковь Воскресения в Кадашах, две надвратные церкви и колокольня Новодевичьего монастыря, усадебные церкви в окрестностях Москвы — Покрова в Филях, Троицы в Троицком-Лыкове, Спаса в Уборах, «Передние» ворота с «часобитной» башней в Коломенском, двое проездных ворот «Государева двора» подмосковной царской усадьбы Измайлово.
К сожалению, перечень несохранившихся памятников этого круга значительно шире. К наиболее известным из них относится Сухарева башня — последнее крупное сооружение XVII века в Москве, которое вобрало в себя типические черты русской архитектуры этого периода и послужило завершающим звеном в развитии типа монументальных въездных городских ворот.
История создания Сухаревой башни такова. В 1689 году молодой царь Петр I, спасаясь от взбунтовавшихся стрельцов, подстрекаемых царевной Софьей, был вынужден бежать из Москвы в Троице-Сергиев монастырь. Один стрелецкий полк под командованием стольника Лаврентия Панкратьева Сухарева, располагавшийся близ Сретенских ворот Скородома (современная Колхозная площадь) в Земляном городе, последовал за Петром и охранял его вплоть до низложения Софьи и заточения ее в монастырь. В память об этих событиях Петр приказал построить на месте деревянных Сретенских ворот новое въездное сооружение с обширными каменными палатами над проездом, которые могли бы использовать в качестве своего рода «полковой избы».
Строилась башня с 1692 по 1701 год. Сначала был построен нижний этаж в виде традиционного сочетания двух плат с сенями между ними. над сводчатым перекрытием сеней покоился постамент шатра с «боевыми» часами. По углам постамента были поставлены четыре пинакля (остроконечные башенки), напоминающие аналогичные формы в надстройках Спасской и Троицкой башен Кремля.
В последующие годы под руководством мастера М. И. Чоглова был построен третий этаж, как бы поглотивший основание существовавшей невысокой башни. В связи с этим она была увеличена до четырех ярусов. Общая высота сооружения с шатровым покрытием башни и двухглавым орлом на шпиле достигла 64 метров (30 казенных саженей), к великой радости Петра, который ко времени окончания работ уже издал указ о роспуске всех стрелецких полков и решил использовать помещения над воротами для Школы навигацких и математических наук, готовившей штурманов для флота и геодезистов. Уровень верхнего яруса башни обеспечивал «смотрение горизонта», что способствовало проведению астрономических наблюдений. Можно предположить, что именно в этих собственно учебных целях и была надстроена на Руси астрономическая обсерватория.
Сухарева башня занимало одно из самых высоких мест в городе, на водоразделе между реками Неглинкой и Яузой. Поверхность земли к югу и северу от башни, по трассе древней Ростовской дороги (современные улицы Сретенка и проспект Мира), почти горизонтальна, но приподнята по отношению к уровню Соборной площади в Кремле. Зато к западу и востоку пояс рвов и валов Скородома, следуя рельефу, стремительно понижался. Если учесть, что к началу XVIII века вдоль дороги, идущей на север, широко раскинулись слободы пушкарей, печатников, дворы дяглецов Сретенской черной слободы, за Земляным валом — избы и лавки Мещанской слободы, а еще дальше сады и огороды, то можно себе представить, насколько безраздельно господствовала Сухарева башня над низкой застройкой тогдашней Москвы.
В городских же панорамах Сухарева башня зрительно была сопоставима с ярусными шатровыми верхами Спасских и Троицких ворот Кремля. Тем более что благодаря превышению земли у Сретенских ворот на 11 — 12 метров по отношению к Боровицкому холму в Кремле верхние ярусы названных башен находились примерно на одном уровне. При этом отчетливо проступало сходство основных членений, форм и даже деталей Сухаревой и кремлевских башен, обнаруживая особенности творческого метода Михаила Чоглокова. Он, несомненно, использовал приемы надстройки башен Кремля при возведении Сухаревой башни.
Как там, так и здесь башенные завершения сооружены настолько умело, с таким пониманием законов архитектуры, что трудно поверить в то, что нижние и верхние части строились в разное время. Для пропорциональной связи нижнего массивного объема и вырастающей из него башни мастер применил простое целочисленное отношение: высота трех этажей (25,5 метра — 12 саженей) относится к высоте башни с шатром и эмблемой (38,4 метра — 18 саженей) как 2:3.
В архитектурной композиции Сухаревой башни ощутимо сказались новые для времени тенденции к регулярности, строгой симметрии фасадов, геометрической четкости отдельных объемов, стандартизации повторяющихся белокаменных деталей. Все эти особенности заметно отличают новое художественное направление от живописного узорочья архитектуры середины столетия. Особую роль начинает играть классический ордер, то есть формы, изображающие колонны, стоящие на массивном основании и несущие горизонтальные перекрытия — так называемые антаблементы — с четкими линиями междуэтажных карнизов. Изящные белокаменные колонки с коринфскими капителями — форма, излюбленная московскими зодчими, — присутствуют на всех трех этажах и на ребрах четырех восьмигранных ярусов Сухаревой башни. Это напоминает приемы архитектуры итальянского Возрождения. Вот почему следовало бы отнести этот памятник к своеобразному стилю «русского предвозрождения» (термин академика Д. С. Лихачева), в дальнейшем прерванного петровскими преобразованиями и не получившего развития, а не к «нарышкинскому барокко», как это иногда встречается в литературе по русской архитектуре.
Осевая симметрия сооружения была строго выдержана на всех ярусах и этажах, кроме нижнего: здесь асимметричное расположение лестницы-входа на гульбище уравновешивалось разными арками — двумя большими к западу от центральной проездной и тремя малыми — к востоку от нее. Такое смелое решение, безошибочно найденное мастером, опиралось на давнюю архитектурную традицию. Все это позволяет считать Сухареву башню, с одной стороны, своеобразным итогом развития древнерусского зодчества и важным звеном перехода к русской архитектуре нового времени.
Математическая и навигационная школа размещалась в башне вплоть до 1715 года, когда ее перевели в Петербург и преобразовали в Морскую академию. На третьем этаже остались арифметические школы, готовившие кадры для академии.
С Сухаревой башней связана деятельность известного сподвижника Петра I, генерал-фельдмаршала Я. В. Брюса, который преподавал математику, астрономию, артиллерийское дело и жил неподалеку, в доме 14 по 1-й Мещанской улице. Он регулярно проводил астрономические наблюдения с помощью подзорных труб, под его «смотрением» был составлен В. Киприяновым в 1709 году «Вечный календарь» с временами восхода и захода Солнца и Луны на многие годы вперед.
В народе были распространены легенды о Брюсе-колдуне и чернокнижнике, который якобы гадал по звездам, летал на собственноручно сделанном орле, производил гром и снег в ясные летние дни и ставил опыты с мертвой и живой водой, руководствуясь «черными книгами», которые после его смерти остались замурованными в стенах башни.
Еще с 1829 года на третьем этаже Сухаревой башни начали размещать резервуары с водой, а после упразднения в 1859 году Адмиралтейской конторы вся башня была предана в ведомство Московского водопровода. На этажах башни установили емкости для воды, что, разумеется, способствовало обветшанию строительных конструкций. Поэтому в 1900 году все резервуары были разобраны, сооружение передано в ведение города.
После проведения внешних и внутренних ремонтных работ и приспособления помещений в январе 1926 года в здании был открыт Московский коммунальный музей, предшественник нынешнего музея истории и реконструкции Москвы. Его заведующий П. В. Сытин, известный историк планировки и застройки Москвы, с энтузиазмом принялся за дело, размещал фонды, готовил выставки, хлопотал о подъеме на шпиль литого двуглавого орла, сбитого в 1919 году.
Много сил и энергии Сытин отдал разработке проекта благоустройства территории вокруг памятника и разбивке скверов на месте шумевшего вокруг башни Сухаревского рынка, тянувшегося от Курского вокзала до Угольной площади — на расстоянии более трех километров. Но дни Сухаревой башни уже были сочтены, и в 1934 году она была разобрана, как «мешающая уличному движению»…
В 1980-х годах в связи с проектами реконструкции Колхозной площади был поставлен вопрос о воссоздании Сухаревой башни. Площадь в наше время превратилась в напряженный транспортный узел. Вот почему большинство проектировщиков предлагали устройство тоннеля по направлению Садового кольца шириной более 20 метров и длиной более 100 метров. Это крайне осложнило задачу.
В 1986 году был объявлен ГлавАПУ Москвы и Союзом архитекторов СССР конкурс на лучшее градостроительное решение ансамбля Колхозной площади с учетом восстановления Сухаревой башни. Было разработано десять проектов. Первая премия была присуждена коллективу Московского архитектурного института в составе: доктор архитектуры Н. В. Оболенский (руководитель), кандидат архитектуры Ю. Н. Герасимов, кандидат архитектуры П. В. Панухин, с участием студентов института.
Согласно этому проекту восстановление Сухаревой башни предполагается на старом месте, над сохранившимися в глубине земли белокаменными фундаментами, которые необходимо расчистить и сохранить в неприкосновенности и для показа пешеходам, следующим в подземных переходах. В обход сохранившихся фундаментов Сухаревой башни, транспортный тоннель разделяется на два самостоятельных направления. Над фундаментами возводится мощное железобетонное перекрытие на опорах, которое и послужит основанием для восстанавливаемой башни. Проект также предусматривает полную реставрацию памятников архитектуры — церкви Троицы в Листах XVII века и Странноприимного дома с последующим их включением в ансамбль посредством восстановления в отдельных местах 2 -4 — этажной застройки, формирующей границы площади и улиц Сретенки и проспекта Мира.
Воссоздание Сухаревой башни, разумеется, дело не близкого будущего, но сохранение древних фундаментов при строительстве транспортного тоннеля — вопрос чести и совести современных архитекторов и инженеров, показатель нашей градостроительной культуры.
